Содержание
Тот вечер запомнился мне влажным блеском асфальта и полной, почти неестественной тишиной. Автобусы разъехались, последние люди скрылись в подземке, и я остался один на пустынной остановке, сжимая в кармане ключи. И вот тогда, в луже у самого края тротуара, что-то пошевелилось. Не монета и не окурок – а живое, тёмно-зелёное существо. Лягушка. Она неподвижно сидела в мутной воде, её выпуклые глаза, казалось, рассматривали отражение уличного фонаря, размытое и дрожащее. Я замер, чувствуя, как по спине пробегает холодок не от страха, а от странного, давящего предчувствия. Каким-то необъяснимым образом я понял, что это – знак, конец какого-то цикла или его начало, тихий и склизкий итог всего дня.
Я так и не сел в следующий автобус, предпочтя долгую пешую прогулку домой. Образ земноводного преследовал меня, встраиваясь в самые незначительные детали: форма лужи напоминала её контур, а капли дождя по стеклу упрямо складывались в те же очертания. Следующие дни я машинально поглядывал на то место у ступеней, но оно было пусто. Однако ощущение наблюдения не покидало. По вечерам в квартире стал слышаться тихий, равномерный скрежет, будто кто-то точил нож о камень за стеной. Я списывал это на старые трубы, но каждую ночь просыпался от этого звука, и первым делем моим было посмотреть в окно – на ту самую остановку, всегда освещённую одним и тем же тусклым жёлтым светом.
Тени прошлого
Прошёл ровно год. Дата отпечаталась в сознании сама собой, будто её кто-то выделил в календаре жирным красным крестом. Я шёл по тому же маршруту, с тем же чувством лёгкой тоски, и снова опоздал на последний автобус. Воздух был на удивление тёплым и густым, пахло мокрым бетоном и прелыми листьями. И вот я снова на этом месте. Ноги сами привели меня сюда. Сердце заколотилось чаще, когда я приблизился к знакомой луже у ступеней. Она была там. Та же, или точно такая же, лягушка сидела в воде, абсолютно неподвижная. Только теперь рядом с ней, почти касаясь её спины, лежал старый, позеленевший от времени ключ. Я наклонился, чтобы рассмотреть его, и в этот миг уличный фонарь через дорогу резко погас, погрузив половину улицы в кромешную тьму. Я резко выпрямился, судорожно пытаясь что-то разглядеть в темноте, и услышал чьи-то торопливые, чёткие шаги, приближающиеся ко мне по мостовой, – но вокруг не было ни души.
Лицо в стекле
Я схватил ключ, сунул его в карман и, не раздумывая, пустился бежать прочь от этого места. Шаги звучали прямо за спиной, хотя оглядываться было страшнее всего. Я добежал до своего дома, влетел в подъезд и, запирая дверь, увидел в тёмном стекле входной двери не своё отражение, а чьё-то другое лицо – бледное, искажённое испугом, с широко раскрытыми глазами. Оно мелькнуло и исчезло. Взбежав в квартиру, я заперся на все замки, прислонился к двери и пытался отдышаться. Тишину нарушал только привычный ночной скрежет за стеной. Но в этот раз я понял, что это не трубы. Звук был слишком локальным, слишком… осознанным. Он шёл из стены, за которой ничего не должно было быть, кроме вентиляционной шахты. И скрежет был похож на то, как если бы кто-то медленно, с нажимом водил металлом по шероховатому бетону.
Что скрывает тишина
В кармане пальто я сжимал тот самый ключ. Рука сама потянулась к нему. Я включил свет в прихожей и разжал ладонь. Ключ был старым, явно от какого-то массивного замка, с причудливым узором на бородке. И этот узор… он был до боли знаком. Я подошёл к стене, откуда доносился скрежет, и провёл пальцами по штукатурке. Под обоями, в самом низу, у плинтуса, был едва заметный выступ. Я никогда не обращал на него внимания, считая дефектом постройки. Но сейчас форма выступа идеально совпала с узором на ключе. Руки задрожали. Скрежет за стеной прекратился, будто кто-то затаился в ожидании. Я вставил ключ в щель под обоями. Он вошёл идеально. Я провернул его. Раздался тихий, но отчётливый щелчок. Часть стены, от пола до потолка, бесшумно отъехала в сторону, открывая узкий, тёмный проём. Оттуда пахло сыростью, старой пылью и… запахом болотной тины.
Неизбежная встреча
Внутри, в свете лампы из прихожей, угадывалось крошечное пространство – капёрда, забытая всеми. На голом бетонном полу сидел человек. Он был исхудавшим, бледным, с спутанными волосами. На нём была моя старая куртка, которую я потерял год назад. Он не смотрел на меня, его взгляд был прикован к небольшой аквариумной клетке, стоявшей рядом. В ней, на мокрых камнях, сидела та самая лягушка. Мужчина медленно повернул голову. Его лицо было моим лицом, только измождённым и поседевшим. Он беззвучно пошевелил губами, а потом его голос, хриплый и едва слышный, прозвучал у меня в голове: «Год. Я ждал, когда ты вернёшься на это место. Чтобы кто-то один из нас мог выйти отсюда». Он посмотрел на клетку. «Она всегда появляется, чтобы отметить годовщину. Нашу общую годовщину». Я понял. Это не мистика. Это я. Тот, кем я мог бы стать, застрявший в ловушке одного и того же дня, который длился целый год. Лягушка была лишь маяком, единственной связью с внешним миром, которую он смог придумать. А ключ… ключ я выронил год назад, убегая от самого себя в тот дождливый вечер.
